Христианский взгляд на войну

[warlocktlt]

Оригинал взят у fashizzzd в Христианский взгляд на войну

Умница А.Кураев:
Я думаю, что если уж в человеке заложена неистребимая неутолимая жажда агрессии... Если мы не можем с нею просто справиться... Ну идеально, конечно, говорить о том, что мы должны всех любить, терпеть и т.д. Но если в реальности так не получается, честное слово, лучше пусть войны по религиозным мотивам, чем по мотивам контроля над газопроводом.
То есть нас осуждают сегодня: "Средние века! Какой кошмар! Религиозные войны!..." Простите, но когда просто ради бабла бомбят какую-то страну, чтобы прибрать золотой фонд Ливии или еще что нибудь такое, это, по-моему, гораздо более подло.
Чем выше ценности, которые отстаиваются в ходе того или иного конфликта, тем менее вероятен этот конфликт. Тем выше планка разрешения на него. То есть, понимаете, если я считаю, что мне просто понравилась жена соседа, или его заначка, или его полезные ископаемые... И это дает мне право вторгнуться туда и объявить: "Эта страна - зона моих жизненных интересов!", то планки для агрессии просто не существует. Просто "хотелка" и всё.
А если же в обществе есть консенсус: вот воевать можно, по слову Цицерона, только за алтари и очаги, то есть за Родину, если на меня нападают, и за алтари, за святыню, тогда планка агресии будет повыше и до нее труднее будет допрыгнуть. И общество не согласится с такого рода агрессией.

Русский гений Л.А.Тихомиров:
А между тем в обширных слоях нашего общества стелятся полосы самого опасного тумана социально-политического "декаданса", развивающегося уже много десятков лет. Размягченное состояние умов, дряблость чувства, отвращение от всякого напряжения энергии вообще, какое-то "обабленное" настроение, создали почву для принципиального отрицания всякого действия "силой", и, в частности, отрицание войны, в резкой дисгармонии с запросом истории на мужскую доблесть.
Хуже всего то, что эта рыхлая псевдогуманность, отрицание силы и активности, стали уже достоянием многочисленных слоев среднеобразованной толпы. Пока антисоциальная идея остается личным парадоксом взбалмошного, или даже гениального, ума, - беда не велика, и из парадокса может даже сверкнуть какая-нибудь искорка действительной истины. Но когда антисоциальная идея становится верованием толпы, - она делается опасной. Толпа не знает многогранности истины. Если среднее общество упрется лбом в какую-нибудь фальшь, то уж потом разве какие-либо страшные бедствия способны снова вразумить его. Это внутреннее опустошение ума и чувства опаснее всяких внешних вражеских нашествий.
...
Неправда, чтобы война была проявлением грубости или жестокости. Тут важно психологическое состояние борющихся. На войну никто не идет для того, чтоб убивать, а каждый идет с мыслью пожертвовать своей жизнью. Война несет с собой великодушную идею, и поэтому человечество любит войну. Это одно притворство, когда все говорят: "Ах какое несчастье: война"... На деле все сияют и очень рады. В мирное время - скука, апатия, уныние. Во время войны - все бодры, крепки, и потом, даже в случае поражения, - долго любят хоть вспомнить о пережитом времени подъема духа. Повышение духа, вызванное войной, потом отзывается и на подъеме науки, искусства; война внутри народа создает чувство человеческого равенства, подчиняет социальные различия личной доблести... Война, наконец, сближает между собой воюющие народы, научает их видеть и ценить взаимно друг друга... Короче, война во всех отношениях - состояние более высокое, нежели мир.